От снижения цен на нефть страдает не только Россия, но и ее соседи по СНГ. РБК поговорил с экспертами и разобрался, через какие каналы нефть влияет на их экономики
Снижение цен на нефть ощутила на себе не только Россия, но и ее соседи — Казахстан и Азербайджан, тоже экспортирующие углеводороды. Их валюты — тенге и манат — упали больше всего в мире в прошлом году. Но так или иначе с негативными последствиями резко подешевевшей нефти и рецессии в России столкнулись все страны региона.
Нефть и девальвация
В своем отчете от 18 января, посвященном перспективам кредитных рейтингов стран СНГ, агентство S&P отмечает, что три из семи суверенных рейтингов стран СНГ имеют негативный прогноз: это рейтинги Азербайджана, Казахстана и России. И это три государства с наиболее высоким рейтингом в регионе. Это отражает потенциал для дальнейшего ослабления кредитоспособности из-за условий торговли для экспортеров углеводородов, отмечают эксперты S&P.
В 2015 году Азербайджан и Казахстан вслед за Россией ввели плавающий валютный курс на фоне усиленного давления на платежные балансы. По данным Bloomberg, в период с 1 января 2015 года по 21 января 2016 года азербайджанский манат потерял 52% своей стоимости по отношению к доллару, казахский тенге — чуть больше (две эти валюты подешевели больше всех в мире в 2015 году). Третьим по масштабу девальвации с начала 2015 года оказался белорусский рубль — минус 46% (для сравнения: стоимость российского рубля к доллару снизилась на 30%).
Из-за ситуации на рынке нефти и соответствующей девальвации инфляция в Азербайджане выросла в прошлом году до 5 против 1,4% в 2014 году, оценивают в S&P. В текущем году, по мнению аналитиков агентства, показатель останется на таком же уровне. Еще более существенной оказалась инфляция в Казахстане: 15% в 2015 году — больше, чем в России. В 2016 году S&P ожидает 8%.
Из-за давления нефтяных цен на манат золотовалютные резервы Азербайджана снизились с $15,2 млрд в августе 2014 года до $6,2 млрд в ноябре 2015-го, пишут в своем обзоре эксперты Royal Bank of Scotland. «Несмотря на внушительные валютные интервенции, Центральный банк Азербайджана был вынужден дважды девальвировать манат в 2015 году, в феврале и декабре, и курс доллара к манату вырос с 0,785 до девальвации до 1,635 (по состоянию на 19 января)», — говорится в обзоре банка.
На днях стало известно, что Азербайджан планирует ограничить вывоз валюты из страны за счет ввода сбора в 20% от суммы, вывозимой в целях покупки за границей недвижимости, земли, ценных бумаг и осуществления прямых инвестиций. «Сначала мы планировали полностью запретить движение валюты и капитала. Но в конце концов мы прибегли к этой мере. Это относится к прямым иностранным инвестициям, покупке недвижимости и открытию счетов за рубежом», — пояснил председатель правления ЦБ Азербайджана Эльман Рустамов (цитата по Oxu.az).
По мнению аналитиков Royal Bank of Scotland, введенные Азербайджаном меры валютного контроля и полное страхование депозитов — несколько запоздалый ответ властей страны на экономическую ситуацию. Как девальвация, так и давление на банковский сектор и запаздывающая реакция на снижение цен на нефть могут поставить под удар азербайджанский кредитный рейтинг инвестиционного уровня.
ВВП Азербайджана, по данным S&P, в 2015 году в реальном выражении вырос на 2,5%. На 2016 год агентство прогнозирует рост на 2%. Для Казахстана соответствующие цифры равны 1 и 1,8%. В 2017 году, по их мнению, реальный ВВП страны увеличится на 3%.
С положительным прогнозом по Казахстану не согласны в Royal Bank of Scotland. «Мы ожидаем, что экономика в этом году в Казахстане начнет сжиматься», — говорит Татьяна Орлова, главный экономист банка. «Эксперимент с плавающим тенге проходит с большими проблемами, в Казахстане сейчас фактически не работает монетарная политика, они не проводят заседания ЦБ для установления ставки», — объясняет она. «По тенге у нас прогноз такой, что при падении цен на нефть ниже $20 за баррель тенге, скорее всего, пробьет 400», — отмечает эксперт. В течение января Нацбанк Казахстана (НБК) подтянул курс тенге с 340 на начало месяца до 387 на текущий момент, а сегодня председатель НБК Данияр Акишев признал, что потратил $851 млн на валютные интервенции для поддержания курса тенге в декабре, указывает Орлова.
В обзоре, посвященном экономикам России и Казахстана, Орлова также обращает внимание на то, что возможность влиять на обменный курс у НБК ограничена трансфером в бюджет из Национального фонда — 2,3 трлн тенге. Хотя золотовалютные резервы Казахстана оцениваются в $28 млрд, они включают золото на $7,4 млрд, депозиты коммерческих банков в иностранной валюте (объем которых не раскрывается) и валютные операции своп, которые НБК заключал с коммерческими банками (около $4,3 млрд на конец ноября, согласно статистике НБК), — то есть реально Национальный банк располагает гораздо меньшей суммой, чем следует из статистики на первый взгляд. В разговоре с корреспондентом РБК Татьяна Орлова сказала, что они пока не ожидают введения Казахстаном экстремальных мер вслед за Азербайджаном, однако отметила, что при текущей глубине падения цен на нефть полностью исключить их вероятность тоже нельзя.
