В то время как Иран готовится представить свой новый нефтегазовый проект, 28 ноября, отраслевое издание Natural Gas Europe имело возможность взять интервью у двух старших аналитиков из Wood Mackenzie, где они рассказали о перспективах Иранского Нефтяного Контракта (IPC).
Отметим, что Wood Mackenzie 26 ноября выпустила краткий отчет, на котором анализировал аспекты IPC.
Homayoun Falakshahi, главный исследователь-аналитик и Ann-Louise Hittle, заведующий нефтяными исследованиями в Wood Mackenzie ответили на некоторые из наших вопросов, которые направлены на дополнительные разъяснения по новому разработанному договору Ирана.
– Является ли новая модель иранского нефтяного контракта оригинальной идеей или это копия иракской модели?
– Falakshahi: Несмотря на то, что некоторые функции Иранского Нефтяного Контракта (IPC) ожидаются похожими на предыдущую систему обратного выкупа (buy-back system) Иракской модели, оно также имеет несколько интересных инноваций, таких как увеличенная гибкость и интерактивность. Но установление плавающей оплаты вознаграждения в соответствии с ценой нефти, похоже будет самой главной.
– Вы отметили, что инвестиции иностранной компании в нефтегазовый проекты Ирана будет экономически оправдано, если такие нефтяные и газовые месторождения имеют большие запасы. Не могли бы вы пояснить это?
– Falakshahi: Коммерческая жизнеспособность будущих иранских проектов для международных инвесторов, скорее всего, зависит от того, как быстро будут восстанавливать компании свои расходы, и, насколько привлекательный будет размер вознаграждения. Однако, если это вознаграждение за баррель является слишком низким, компаниям, вероятно, потребуется высокая производительность для того, чтобы получить достаточно привлекательное общее вознаграждение.
– Новая модель контракта не гарантируется правительством или центральным банком. Это слабая точка или стандарт в отношении аналогичных договоров?
– Falakshahi: Очевидно, что оплаты являются большой проблемой в Ираке и других местах, как Эквадор. Под обратным выкупом оплата из дополнительных финансовых ресурсов, кроме как доходов проекта, была запрещена. В IPC компании смогут восстанавливать свои расходы с максимум 50% выручки месторождения. Поэтому, если доходы не являются достаточно высокими, это может повлиять на экономику проекта. Однако механизм, вероятно, будет отличаться для газовых месторождений. Большая часть газа в Иране не экспортируется, NIOC смогут использовать доходы от других месторождений. В результате, газовые месторождения могут быть более привлекательными для компаний, которые заботятся о восстановлении их стоимости.
– Иранский Министр Нефти говорит, новый проект стремится привлечь $30 миллиардов иностранной инвестиции. Что вы думаете об этом?
– Falakshahi: Мы понимаем, что это очень оптимистичный взгляд. Иран должен конкурировать с другими инвестиционными возможностями глобально для ограниченных капитальных бюджетов компании. Политические проблемы, касающиеся возможного snapback санкций, и судьба Закона о санкции против Ирана, который истекает 31 декабря 2016, также может замедлить переговоры.
– По данным Международного энергетического агентства, цены на нефть будут колебаться около $80 до 2020 года. Таким образом, это логично ожидать, что иностранные компании быстро войдут в иранский рынок, или они должны еще ждать?
– Falakshahi: Чувствительность проекта в цене нефти будут в большей части зависеть от механизма для оплаты вознаграждения.
Даже если сделки подписаны рано, это займет время для компаний, чтобы начать делать инвестиции в страну. Мы не ожидаем первую иностранную инвестицию, прежде чем H2 2017. Материальное влияние на производства не будет видно до 2020.
– Согласны ли вы с тем, что Иран может принять удар, если он увеличивает производство, в то время как мировой спрос и цены низкие? Не будет ли для Ирана лучше сосредоточиться на последующих проектах и думать о своем растущем внутреннем потреблении?
– Hittle: Иран будет бороться за свою долю на рынке против своих основных конкурентов: Саудовской Аравии и Ирака. Если мировой экономический рост может поддерживаться при нынешних темпах, мировой спрос на нефть планируется увеличить до 1.2 млн баррелей в сутки в 2016 году. Объеденный из года в год спад добычу вне OPEC мы ожидаем в 2016 году. В наших исследованиях Ирану остается некоторые объемы для увеличения своей доли в 2016.
Однако, если темпы роста объемов производства Ирана сильнее, чем мы ожидаем, Иран рискует оказать сильное давление на нефтяные рынки, что приведет к появлению новых низших уровней. В то время как низкие цены на нефть оказывают влияние на поставку не входящих в ОПЕК стран на 2016 и 2017 года, мы считаем, что принесение потерянного производства на умеренной скорости в ближайшие 2-3 года для Ирана будет наилучшим вариантом. Это будет иметь гораздо меньше влияния на ухудшающиеся цены на нефть и может помочь удовлетворить рост спроса на нефть.
