Эпидемия коронавируса привела к беспрецедентному падению спроса на сырье и обвалу котировок. Ситуация на рынке может заставить производителей нефти закрутить вентиль сильнее, и в конечном итоге это может привести к росту цен на нефть. Однако это произойдет лишь после того, как мировая экономика оправится от потерь коронавируса, считает директор по инвестициям компании The Global CIO Office Райнер Михаэль Прайсс.
Война Саудовской Аравии и России за доминирование на нефтяном рынке окончилась всеобщим проигрышем. Мировой рынок нефти переживает масштабный шок спроса, при этом спрос на транспортное топливо находится под угрозой из-за коронавирусного кризиса. В то же время крупные производители нефти вступили в битву за долю на рынке нефти, что привело к значительному шоку предложения.
В мире, где все остановилось, цена на нефть, вероятно, будет двигаться только в одном направлении — вниз.
Недавнее объявление о сокращении добычи нефти, хотя и является беспрецедентным, было сделано слишком поздно, чтобы компенсировать шок спроса из-за COVID-19. На рынке реальных товаров избыточное предложение всегда будет значить больше, чем громкие заявления в прессе от госслужащих и нефтяных компаний, которые стремятся поднять цены. На рынке реальных товаров, таких как нефть, слова немногого стоят.
Пока мировые производители нефти продолжают затапливать рынок сырьем, мы все чаще сталкиваемся с ситуацией, в которой мы не просто залиты нефтью — нам уже негде ее хранить. Это небывалый нефтяной кризис, и по мере ухудшения обстановки становится видна изнанка рынков, международных отношений и геополитики, что продемонстрировал недавний конфликт между наследным принцем Саудовской Аравии Мохаммедом ибн Салманом Аль Саудом и президентом России Владимиром Путиным.
В ситуации ценового шока на мировых рынках нефти Россия занимает более выгодное положение, чем другие страны, однако настоящей проверкой станет то, насколько жители страны доверяют макроструктурам, созданным еще в 2014 году. С тех пор, как в 2014 году отношения с Западом резко ухудшились из-за ситуации в Украине, атмосфера вокруг Украины остается напряженной, и Запад не всегда может понять «эмоциональную» привязанность России и Кремля к Украине. В сложившейся ситуации, на мой взгляд, виноваты и Запад, и Кремль. Однако тот факт, что после 2014 года Россия оказалась изолирована, может иметь свои плюсы, поскольку Россия становится самодостаточной и способной преодолеть глобальный экономический спад, вызванный COVID-19.
Согласно сообщениям Международного энергетического агентства (IEA), мировой спрос на нефть в 2020 году упадет на рекордные 9,3 миллиона баррелей в день, что сведет на нет десятилетие роста потребления.
МВФ ожидает, что в этом году объем мировой экономики сократится на 3%. Предполагается, что экономики крупнейших торговых партнеров Азии значительно просядут: экономика США уменьшится на 5,9%, тогда как вся еврозона сократится на 7,5%. Китай — одна из немногих экономик, которые, как полагает фонд, в этом году могут вырасти. Однако рост на 1,2%, прогнозируемый МВФ, — это существенное замедление по сравнению с результатами экономического развития Китая в прошлые годы.
Однако, как это ни парадоксально, шок спроса может в конечном итоге создать инфляционный шок предложения нефти небывалых масштабов, потому что возникнет необходимость прекратить добычу нефти. Реальный рынок нефти, где ежедневно продаются миллионы баррелей сырья, нуждался в беспрецедентных ограничениях на мировую добычу нефти со стороны ОПЕК+ еще несколько месяцев назад. 12 апреля в Вене после бесконечных ночей споров Организация стран-экспортеров нефти (ОПЕК) во главе с Саудовской Аравией и ее союзники во главе с Россией заявили, что с мая по июнь они ограничат добычу почти на 10 миллионов баррелей в день — это самое масштабное сокращение в истории. Более того, страны заявили, что будут продолжать сдерживать производство, хотя и менее жестко, в течение двух полных лет.
Тем не менее, реальный рынок нефти, где ежедневно продаются миллионы баррелей сырья, нуждался в беспрецедентных ограничениях на мировую добычу нефти со стороны ОПЕК+ еще несколько месяцев назад.
Шок предложения нефти все чаще кажется мелочью на фоне растущего шока спроса, вызванного COVID-19. Поэтому, независимо от дальнейших действий ОПЕК+, мир движется в сторону рынка с невероятным избытком предложения и периода значительно сниженных цен на нефть. Скорость восстановления цен на нефть зависит главным образом от того, как будет распространяться вирус и какие меры будут предприняты для его сдерживания.
Нынешний небывалый шок спроса на нефть и вызванный им обвал цен могут привести к крупному отрицательному шоку предложения и стремительному росту цен. Этот деструктивный процесс может оставить неизгладимый след на мировой энергетике и связанных с ней геополитических процессах, создать инфляционное давление, когда экономическая активность начнет восстанавливаться после карантина, и повлиять на диалог вокруг изменений климата.
Глобальные последствия прекращения деятельности предприятий, вызванного COVID-19, все еще совершенно не ясны, а значит, неизвестно, и когда закончится период низких цен на нефть.
Главная отличительная черта нефтяного рынка — это его физическая составляющая. Нефть не похожа на акции, и уверенность тут не поможет. Настойчивость не позволит вам справиться с реальным избытком нефти в объеме 5 миллионов баррелей в день. Вы не убедите рынок нефти вырасти и остаться на нужном уровне. Потому что, в конце концов, на рынке нефти есть спрос и предложение, и в основе всего лежит физическое сырье. Это главное отличие между этим рынком и, скажем, рынком акций.
Можно сделать вывод, что вероятность V-образного роста спроса на сырье мала даже при условии V-образного восстановления глобального фондового рынка.