Предприниматели из Турции могут похвастаться значительными успехами в Туркменистане, в основном известном газовыми скважинами и грандиозными проектами, инициированными одержимыми манией величия лидерами страны. Но, несмотря на прошлые успехи, все большее число турецких инвесторов сталкиваются с проблемами в печально известной своей изменчивостью бизнес-среде этой центральноазиатской страны.
Примером доминирования турецких фирм в строительном секторе Туркменистана является проект Аваза. Этот фешенебельный курорт-экспонат на берегу Каспийского моря, обошедшийся в $5 млрд, строился турецкими подрядчиками.
Неподалеку расположен морской порт Туркменбаши, где турецкая фирма Calik Holding начала в 2013 году реконструкцию, сметная стоимость которой составляет $1,5 млрд.
В опубликованных Wikileaks депешах посольства США в Ашгабате утверждается, что первый президент Туркменистана Сапармурат Ниязов относился к главе этой фирмы Ахмету Чалыку (Ahmet Calik) “как к сыну” и предоставил ему гражданство.
Турция была первой страной, признавшей независимость Туркменистана, и между двумя странами существуют обширные культурные связи. Поэтому неудивительно, что после обретения этим центральноазиатским государством независимости в 1991 году турецкие официальные лица рассматривали налаживание отношений с Туркменистаном в качестве приоритетной задачи. “Результатом согласованных действий сменяющихся правительств в Ашгабате и Анкаре стало налаживание прочных экономических связей”, – объяснил Лука Анчешчи (Luca Anceschi), специалист по Центральной Азии в британском Университете Глазго.
В 2006 году, по оценке посольства США, турецкие компании осуществляли примерно 60% строительных проектов в стране, причем большая часть этих подрядов присуждалась без конкурса. К 2013 году, по данным Министерства развития Турции, турецкие прямые иностранные инвестиции (ПИИ) достигли $32 млрд или около пятой части всех ПИИ в экономику Туркменистана.
Растущее число жалоб со стороны турецких фирм на давление и конфискации указывает на то, что инвестиционный климат остается “непредсказуемым и по большей части неблагоприятным”, заявил Анчешчи. Падение цен на углеводороды, составляющие 90% туркменского экспорта, создали для страны серьезные проблемы, в результате чего возросли риски для всех иностранных инвесторов.
Тяжбы с участием турецких компаний включают странное дело с принадлежащей немецкому предпринимателю турецкого происхождения Адему Догану (Adem Dogan) птицефабрикой, которую, по его словам, конфисковало Министерство обороны Туркменистана. Еще одним примером является тяжба, в рамках которой 20 фирм подали совместный иск к туркменскому правительству, добиваясь компенсации ущерба в размере $1 млрд.
По словам знакомого с ситуацией эксперта, согласившегося пообщаться с EurasiaNet.org на условиях анонимности, «намного большее количество» турецких фирм – в основном тех, что работают в сфере строительства – инициировали различные судебные иски в связи с потерей бизнеса после 2006 года, когда после смерти Ниязова к власти в этой изолированной стране пришел президент Гурбангулы Бердымухамедов.
Одним из таких бизнесменов является Мухаммед Чап (Muhammet Cap), чья строительная компания Sehil Insaat подала иск на $300 млн в расположенный в Вашингтоне Международный центр разрешения инвестиционных споров. Как сообщается в поданных в рамках иска документах, Чап с сыновьями бежал из Туркменистана в 2012 году, после того, как в их адрес поступили угрозы. Специализированное издание Investment Arbitration Reporter сообщило, что он был вынужден «оставить имущество и оборудование местной дочерней компании, которое было захвачено туркменскими властями».
Естественно, решение суда еще не означает, что пострадавшая сторона получит присужденные ей деньги. Туркменистан “не торопится, когда речь заходит о выплате компенсаций инвесторам”, отметил вышеупомянутый эксперт. Он указал на информацию в рамках тяжбы о птицефабрике, в соответствии с которой Ашгабат лишь недавно заплатил $495 млн, присужденных аргентинской энергетической компании Bridas Corporation аж в 2001 году. EurasiaNet.org не удалось получить независимое подтверждение информации о выплате компенсации этой компании.
Дипмиссия Турции в Ашгабате отказалась комментировать тяжбы между турецкими фирмами и правительством Туркменистана. Также оно отказалось подтвердить, подавали ли турецкие компании иски в туркменские суды. В соответствии с некоторыми интерпретациями турецко-туркменского договора об инвестициях от 1992 года, турецкие фирмы обязаны перед подачей исков в международный арбитраж сначала обратиться в туркменские суды.
Внешне отношения между Анкарой и Ашгабатом являются теплыми. Бердымухамедов подарил президенту Реджепу Тайипу Эрдогану во время визита последнего в Ашгабат в пошлом году коня по кличке «Брат». Но, судя по видеоролику, выставленному в 2011 году в YouTube оппозиционным веб-сайтом «Хроники Туркменистана», Бердымухамедов, в отличие от Ниязова, не особо жалует турецкие фирмы.
В видеоролике видно, как Бердымухамедов ходит по комнате и рассматривает архитектурные эскизы, размахивая указкой и отчитывая министра. «Эти турки пытаются обмануть, одурачить тебя, – кипит он, приводя примеры проблем с турецкими компаниями, с которыми он сталкивался, будучи министром. – Они только за деньгами охотятся».
Но на 9-м туркменском международном форуме в Стамбуле в марте этого года не было заметно никакой напряженности. Форум «вызвал значительный интерес у турецкого бизнес-сообщества, судя по количеству принявших в нем участие компаний», – сказал Александр Меликишвили, старший аналитик по оценке рисков консалтинговой компании IHS.
Успех других фирм, включая Calik Holding, «создает мощный стимул» следовать их примеру, сказал EurasiaNet.org Меликишвили.
Крис Риклтон является независимым журналистом, специализирующимся на освещении центральноазиатских событий.
